Основной конфликт сегодняшнего дня — это противостояние между пользователями, которые хотели бы распоряжаться правами на аккаунты, и платформами, которые запрещают им это делать, считает модератор дискуссии, профессор-исследователь Digital IP, ординарный профессор факультета права НИУ ВШЭ, к. ю. н. Антон Иванов: «Подобные дела пока не доходили до Верховного суда, а проблема есть. Например, человеку предлагают продать аккаунт в VK. Мы говорим: нет, нельзя. Но если человек хочет получить деньги, а мы не даем, он все равно добьется своего. Он придумает, как это обойти, а в крайнем случае будет судиться. Какой будет позиция судебных органов, мне пока неясно».
Распоряжение аккаунтом — один из самых чувствительных вопросов для пользователей. Иностранные IT-гиганты, такие как Apple и Google, предоставляют возможность наследования идентифицируемого аккаунта. Между тем, криптокошелек или страничку в одной из запрещенных соцсетей реально можно передать, подарить, продать без формализации сделки, а просто сообщив визави логин и пароль. Отдельная проблема — корпоративные аккаунты, зарегистрированные на сотрудников. Порой компаниям бывает непросто пресечь действия SMM-щика, уволившегося и решившего забрать аккаунт с собой. Впрочем, здесь лучший рецепт — грамотное оформление трудовых или гражданско-правовых отношений, при котором использование результатов служебного творчества таким работником будет невозможно.
Вполне осязаемой коммерческой ценностью обладают аккаунты селлеров на маркетплейсах, рассказала руководитель судебного направления по спорам с продавцами Wildberries Юлия Мешкова: «В аккаунте Продавца на платформах электронной коммерции находятся карточки товаров, содержащие результаты творческого труда фотографа, дизайнера, райтера. Вопрос, к слову, еще и в том, как именно были урегулированы их отношения с продавцом. Так или иначе, если платформа удалит аккаунт продавца - это окажет негативное влияние на его бизнес. Он предпочитал бы воспринимать его как свою собственность вроде машины или квартиры. Однако собственность, как известно, складывается из владения, пользования и распоряжения, но как раз распоряжаться аккаунтом на маркетплейсе продавец не может: ни продать, ни передать по наследству. Аккаунт привязан к ИНН».
Иностранные правопорядки по-разному решают проблему имущественной ценности аккаунта, рассказал преподаватель кафедры гражданского права МГУ им. М.В. Ломоносова, директор департамента спецпроектов Российского центра оборота прав на результаты творческой деятельности Максим Башкатов: «На мой взгляд, имущественная ценность у аккаунта появляется в тот момент, когда нам удается ее доказать, предъявив убытки и потребовав у ответчика компенсации. При этом в разных правопорядках этот вопрос решается по-разному. В США обычный адрес электронной почты едва ли сочтут имуществом без веских оснований, а вот у бизнес-аккаунта ценность, наоборот, презюмируется. Так или иначе, если имущественная заинтересованность доказана, в США гарантирована возможность деликтного иска».
В Германии, например, аккаунт в некоторых ситуациях рассматривается в терминах абсолютного права с возмещением убытков по правилам деликтов, в других, например, в случае простых почтовых аккаунтов, не предполагающих ничего, кроме права доступа, — в категориях договорных отношений с возможностью потребовать от контрагента компенсации за некачественно оказанную услугу.
Наконец, в некоторых исследованиях аккаунт рассматривают как объект интеллектуальных прав, как минимум, как средство индивидуализации, даже как портфель прав на контент, что раскрывает целый веер возможностей защиты против любых третьих лиц, которых не получилось бы привлечь в рамках выяснения отношений с контрагентом по договорному иску.
В России правоотношения, связанные с аккаунтами, как правило, упираются в пользовательское соглашение, отметила управляющий партнер Magic Legal Наталья Синицына: «В отсутствие прямого регулирования аккаунтов все отдается на откуп платформам, которые предоставляют возможность регистрации. В лицензионных соглашениях всегда прописывается, что принадлежит платформе, а что пользователю. Так, в социальных сетях соглашение может предполагать передачу лицензии на использование контента не только самой платформе, но и другим пользователям. При этом сам аккаунт понимается как средство верификации, а его наполнение уже может рассматриваться в категориях интеллектуальной собственности, особенно если речь о социальных сетях».
Так или иначе, по словам Натальи Синицыной, регистрация не дает права свободно распоряжаться ни аккаунтом, ни его содержимым. «Над пользователем всегда остается фигура сервиса», — заключила юрист.
Правовая интерпретация аккаунта затруднена еще и потому, что этим термином обозначают целый ряд сущностей. Так, вице-президент и член Совета Федеральной палаты адвокатов Елена Авакян выделила несколько типов аккаунтов с разными квалифицирующими признаками: «Учетная запись может быть средством идентификации лица, причем эта идентификация не обязательно должна быть привязана к реальной личности, как в играх или блогах, где человек выступает под никнеймом. Аккаунты в Google или Apple также представляют собой хранилища контента и площадки для сделок с правами на него. Что же касается аккаунта на цифровой торговой платформе, то там можно говорить о полноценном цифровом аватаре, коль скоро в дело вступают смарт-контракты и алгоритмический трейдинг».
Наконец, совершенно особый «публично-правовой» тип аккаунта представляют собой учетные записи на государственных порталах, напомнила доцент департамента публичного права факультета права НИУ ВШЭ, к. ю. н. Мария Панарина: «Самый характерный пример — профиль на “Госуслугах”. Он точно не имеет никакой материальной ценности, зато обеспечивает полноценную идентификацию гражданина. Собственно, это вариант цифрового паспорта. Характерно, что исследования подобных инструментов часто обсуждают перспективы “токенизации души”, например записей о стаже и образовании в особых цифровых профилях гражданина, куда стягивается информация из других систем».
Учетные записи порождают огромное количество правовых проблем как теоретического, так и сугубо практического характера, поскольку становятся все более значимыми и ценными объектами цифровой среды и все более плотно вовлекаются в том числе в гражданско-правовые отношения. Можно ли считать некоторые практики сложившимися деловыми обычаями, достаточно ли регулирования только на уровне правил платформ и пользовательских соглашений, какой путь выберет законодатель, и какую позицию сформируют суды, куда уже сегодня обращаются пользователи не только за восстановлением доступа, но и как жертвы злоумышленников? Участники Клуба согласны в одном: аккаунт аккаунту рознь, нельзя с одной меркой подходить к этим явлениям в публичном и в частном праве, где в одном случае учетная запись сродни паспорту (кстати, тоже гражданину не принадлежащему и не являющемуся объектом оборота), а в другом – лишь «право на проход» к удобным, но не критически важным сервисам.
